Для кого-то Е.П. Блаватская была другом и учителем, для кого-то — шарлатаном, для кого-то — врагом и человеком, разрушившим религиозные устои общества. Все это — лишь относительные истины...
Каждой эпохе присущи своя система ценностей, свое мировоззрение, вкусы и стремления, темперамент и характер. Свое религиозное и философское восприятие реальности, своя идеология... Как правило, мы считаем важным то, к чему привыкли, и придерживаемся той системы взглядов, в которой воспитаны и которая поэтому кажется нам нормальной и естественной. Так, в Древнем Риме было естественным верить в богов римского пантеона, немного позже вошло в норму быть христианином, сегодня стало нормальным считать себя либо атеистом, либо, в лучшем случае, человеком, верящим, что все-таки существует нечто, превышающее нас. Как гласит поговорка, в Риме нужно вести себя, как подобает римлянину; соответственно, принятие ценностей, присущих нашей эпохе, позволяет нам в ней ориентироваться и ощущать себя комфортно. Но, с другой стороны, инертность мышления и конформизм или, лучше сказать, консерватизм отталкивают все новое и пытаются его погубить.
Та же участь постигла идеи и взгляды Елены Петровны Блаватской.
Еще в XIX веке Е.П.Б. (так называли ее ученики) обращает внимание на взаимосвязь, существующую между различными пластами культуры — наукой, религией и философией, на то общее, что присутствует во всех религиях мира и идеалистических философских доктринах. Она сравнивает учения Востока и Запада и находит их общие корни, ибо вопросы, которые ставит перед нами жизнь, не могут быть «восточными» или «западными». Мы должны согласиться с мыслью, что не существует много истин или много реальностей, хотя есть множество представлений о Реальности (что обусловлено субъективными факторами и ограничениями, присущими любой культуре).
Наш век информатики нуждается в объединении не только в экономической и научной сферах, но также в области метафизических и философских ценностей. Исследование религий, философско-религиозных систем и традиций различных народов дает нам возможность узнать прошлое человечества и при этом глубже понять и наполнить смыслом то время, в котором мы сами живем. Historia magistra vitae*. И это справедливо не только по отношению к историческим событиям, ибо подлинная история человечества — это история идей, ценностей и стремлений, которые его вдохновляли и наполняли смыслом его существование.
Исследуя психологию, антропологию и философию XX века, можно увидеть, что многие современные ученые и философы, такие, как Юнг, Маслоу, Шолем, Элиаде, Адо, возвращаются к основным идеям и исследовательским замыслам Блаватской и продолжают их. Так, в области психологии Юнг указывает на то, что внутренний мир человека намного более глубок, чем это считалось прежде, и нам почти не известен; что человек — существо, которое помимо временного, поверхностного и личностного аспекта сознания обладает метафизическим центром, самостью, которая стремится интегрироваться в сознание, проявиться. Этот процесс роста, изначально заложенный в человеке, Юнг называет процессом индивидуации. Со своей стороны, Маслоу подтверждает, что кроме преходящих потребностей человеку для ощущения счастья и полноты жизни необходимы метапотребности — то, что выходит за пределы личностных интересов. Самоосуществление возможно лишь в том случае, если метафизические ценности являются опорой и стержнем нашей жизни. Элиаде говорит о том, что человек — это не просто homo sapiens, рациональное, мыслящее существо; по своей сути человек является также homo religiosus, религиозным существом, которое помимо разума обладает способностью оперировать образами и символами. В области социологии Сорокин, присоединяясь ко многим другим философам, говорит о кризисе нашего времени, о дроблении западной культуры и о ее движении к новому средневековью, что происходит в силу иррациональных и чувственных факторов, которые терзают нашу цивилизацию, отказавшуюся от идеалов, от священного, от всего, что облагораживает человека.
Поиск смысла — это поиск опоры
В своих трудах Е.П.Б. предлагает нам отказаться от ограниченного и эгоцентричного подхода, по-новому оценить учения как современных, так и древних философов, принять вневременное в сфере религиозного и понять, что каждая религия хорошо выполняет свою функцию, пока направляет человека к Божественному, не цепляясь за свои догматы и пустые формы. Развитие науки в XIX веке породило позитивизм, который ограничивает истину, сводя ее к тому, что можно проверить экспериментально, и отбрасывает метафизику как таковую. Отказ от религии и метафизики превращает науку в опору материализма, и место жрецов и священных писаний занимают ученые и их догматы. Но кроме науки и научной «истины» (которая во многом определена субъективным фактором) человек нуждается в прекрасном, в глубоких чувствах и в размышлениях о Вечности, о смысле жизни и подлинно ценном, что есть в ней.
Разговор о Елене Петровне Блаватской мы можем начать с фразы известного философа Бергсона: «Мистики ничего не просят и, однако, получают. Они не нуждаются в призывах, они просто существуют; их существование — это зов». Мистическое в человеке — это движение к прекрасному и тайному, это выход за пределы известного. Мистическое — это Дионис в человеке, бог энтузиазма, бог, который ведет нас в ночь, нашу ночь неведения, бог, дающий нам возможность освоить и покорить новое пространство, бог, которого сопровождает Аполлон, символизирующий способность принести свет и гармонию в освоенное нами пространство.
Мистики ничего не просят и не нуждаются в признании. Их образ жизни и идеи вдохновляют тех, кто находится в поиске.
Что такое истина о Е.П.Б.?
В чем заключается истина о Е.П.Б.? Когда Иисуса, одного из великих Учителей, обвинили в нарушении закона, богохульстве и обмане и приговорили к распятию, Понтий Пилат, чувствуя величие этого человека, задал ему вопрос: «Что такое Истина?» И ответом ему было молчание, ибо Истину невозможно выразить словами.
Можно сказать, что о Елене Петровне Блаватской существует много относительных истин. Для кого-то она была другом и учителем, для кого-то могла быть шарлатаном и обманщиком, для кого-то — врагом и человеком, который посягнул на основные религиозные устои, а кто-то видел в ней прежде всего человека, обладающего парапсихологическими способностями... Все это — относительные истины: каждый, включая и друзей Е.П.Б., и ее врагов, смотрит на нее через призму своих собственных представлений и знакомит нас с различными фактами ее биографии, окрашенными своим собственным восприятием.
Я думаю, в поиске истины о Е.П.Б. мы не должны считать, что, собирая факты из ее жизни, мы сможем воссоздать ее портрет. Не следует также думать, что все написанное в ее сочинениях является окончательной истиной. Мы можем спросить себя: в чем заключается истина о нас самих? Очевидно, что существует наша собственная «истина» о нас — наше представление о самих себе, о своей жизни, своих достоинствах и недостатках. Кроме этой есть и другие «истины» — мнения наших друзей и людей, которые, справедливо или нет, нас недолюбливают. Но на самом деле истина о нас — это нечто иное. И это иное также существует, если мы говорим о Блаватской, Сократе, Платоне, Бетховене, Чайковском — о каждом из великих людей. В великом проще увидеть малое, доступное мирскому взгляду, а непонятное объяснить понятным: великодушие — личной заинтересованностью, выход за рамки общепринятого — сектантством, желание более глубоко понять мир — чудачеством. Здесь можно вспомнить притчу о том, как один из слушателей Конфуция сказал его ученику: «Ты более умный, более великий, чем твой Учитель». И тот ответил: «Мудрость человека можно уподобить стене. Моя стена не выше человеческого роста, и потому каждый без труда разглядит все, что за ней находится. А мой Учитель подобен стене высотой в несколько саженей. Кто не сможет отыскать в ней ворота, никогда не узнает, какие прекрасные храмы и дворцы скрыты за ней».
Когда мы встречаемся с чем-то великим, нам трудно его понять и еще труднее объяснить. В этом смысле важно не создавать преждевременных суждений о том, кто такая Е.П.Б. Необходимо глубокое изучение ее сочинений, ее жизни и стремление беспристрастно, не исходя из каких-то предубеждений и заранее готовых оценок, понять ее природу. Только в этом случае наше суждение будет более-менее объективным. И мы поймем, что помимо биографии, помимо моментов, относящихся к мирской жизни, о Е.П.Б. существует некоторая другая истина — истина, связанная с философским, метафизическим, истинная история ее путешествия через внутреннее пространство души. Мы увидим ее идеалы и стремления, радости и страдания, то, что было ей опорой, и то, ради чего она жила. Именно это внутреннее в каком-то смысле и является истиной о Е.П.Б.; и это справедливо не только по отношению к ней, но и по отношению к каждому из нас.
Мирская история
Биография Е.П.Б. включает в себя данные о ее семье и происхождении, историю ее детства, в течение которого ее сопровождали феномены и происходили странные вещи. Можно упомянуть ее первую встречу с наставником, замужество, побег из дома, после чего начинаются странствия и знакомство с различными мировыми культурами и традициями, неоднократные попытки проникнуть в Тибет... Период поиска заканчивается, когда Е.П.Б. основывает Теософское общество, после чего все ее внимание посвящено развитию и росту этой организации и, с другой стороны, написанию трудов: «Разоблаченной Изиды», «Тайной Доктрины», «Теософского словаря», «Ключа к теософии», «Голоса Безмолвия» и других, а также сотен статей — полное собрание ее сочинений составляет пятнадцать томов. Об этом можно многое сказать, и многое уже сказано.
У нее был сложный характер. Она могла ругаться как извозчик; когда она работала, вокруг нее были разбросаны окурки; возможно, она не умела со вкусом одеваться, могла потратить последние деньги на что-нибудь несущественное, потерять акции, в которые были вложены большие суммы; она могла в резкой форме сказать или написать больше, чем следует. И, с другой стороны, она прощала людям ошибки, закрывала глаза на недостатки своих сотрудников, обращала внимание прежде всего на достоинства человека, в силу чего она часто может казаться нам наивной и слишком доверчивой.
Последние 15 лет своей жизни она проводит за рабочим столом по 18 часов в сутки, она постоянна и упорна в своих стремлениях... Все это лишь некоторые черты ее характера. Но, как мне кажется, все это не столь важно, как несущественно и то, что она обладала парапсихологическими способностями, потому что парапсихология — не духовное, а психическое явление. За время своего пребывания в Тибете Е.П.Б. должна была научиться контролировать эти способности, научиться властвовать над своей личностью, из медиума превратиться в Адепта.
Мы не исключаем возможности существования телепатии и других способностей, дремлющих в человеке, но в руках невежды они могут оказаться скорее опасными, чем полезными. «Давать больше знания человеку, чем он может вместить, — опасный эксперимент...»*, и, как написано далее, это может стать опасным не только для него самого, но и для окружающих. Каждое лекарство является одновременно и ядом.
Подлинная духовность глубоко гуманна, она метафизична, мудра и неэгоистична и не имеет ничего общего с феноменами или разговорами, в которых оперируют понятиями, питающими тщеславие мнимых мудрецов. «Нам нужны люди проницательные, с серьезными целями. Один такой человек может сделать больше для нас, нежели сотни охотников феноменов».**
Другая история
Кроме мирской истории, о которой написано много книг, существует другая история, можно сказать, метаистория жизни Елены Петровны Блаватской. Она была мистиком и философом, учеником и учителем. И если говорить о метаистории ее жизни, о путешествии через внутреннее, мифическое пространство-время, мы должны сказать, что это — история великих испытаний и великих побед, ведущих к освоению внутреннего пространства души.
Внутренняя жизнь Е.П.Б. — это жизнь Ученика, человека долга, преданности и верности избранному пути. Хотя она и не всегда понимала советы и требования своих Учителей и у нее всегда была возможность отказаться их исполнить — просто сказать: «Я не хочу этого делать», — она неизменно оставалась в их распоряжении и делала все, что в ее силах, ибо для нее ничто не имело значения, кроме ее Долга перед Учителями и делом теософии: «Им принадлежит вся моя кровь до последней капли, им будет отдано последнее биение моего сердца».
Теософия
Конечно, невозможно говорить о Е.П.Б. и ничего не сказать о теософии и Теософском обществе, и прежде всего о том, чем они отличаются друг от друга. Первое обозначает явление вневременное, второе же является названием организации, основанной в XIX веке группой людей, среди которых была и Е.П.Б.
Слово «теософия», подобно слову «философия», связано с Мудростью и ее поиском. Оно обозначает Божественную Мудрость (от «teos» и «sophia») и в каком-то смысле соответствует тому, что мы понимаем под метафизикой. Сам термин пришел из древности, от неоплатоников — первой эклектической школы, которая появилась в Римской империи, вобравшей в себя различные культуры, как восточные, так и западные. Именно неоплатоники пытались найти черты сходства между философскими и религиозными учениями Греции, Египта, Сирии, Дальнего Востока и объединить их. Их называли филалетами, «любящими истину», и аналогетами, теми, кто посредством символов и аналогий толкует священные писания. Основателем школы неоплатоников считается Аммоний Саккас, который путем сравнительного изучения и анализа пытался примирить и объединить отличающиеся на первый взгляд учения, возродить изначальную доктрину, которая составляет метафизическую основу всех религиозно-философских учений, известных в истории.
Божественная Мудрость, или теософия, есть квинтэссенция всех религий и философских систем. Диоген Лаэртский прослеживает существование теософии с эпохи династии Птолемеев, правившей Египтом после смерти Александра Македонского, и называет основателем теософии иерофанта Пот-Амона, жреца бога Амона. Теософия — это тайное знание, сладкое, как мед, и горькое, как полынь. Это закрытая для большинства книга Природы, в которой записаны подлинные имена всего существующего, имена, которые невозможно произнести, имена, таящиеся и в полете птиц, и в шорохе листьев, и в мостах, соединяющих берега, и в наших воспоминаниях о Небе... И хотя эти имена разные, все они — части единого непроизносимого Имени.
Исследование позволяет извлечь из разных учений единую всеобъемлющую и гармоничную мелодию; ее должен сопровождать столь же прекрасный танец, соответствующий практическому аспекту учения — этике, которая вытекает из метафизики, представлений о Боге, Вечности и смысле существования. Согласно александрийским теософам, гносис, или познание Божественного, приближение человека к Истине, осуществляется посредством восприятия, которое ведет к убеждению, диалектики, ведущей к знанию, и интуиции, ведущей к озарению. Этот подход Е.П.Б. применяет в Теософском обществе и выражает его через три цели, столь же древние, как и сама теософия.
Теософское общество является попыткой возрождения древней Мудрости, и надо отметить, что история его развития не является ни историей теософии, ни историей жизни Е.П.Б. Сама она воспринимает Теософское общество как возможность движения к метафизическому, как коридор, который ведет к более глубокой встрече с Учением и с Учителями. Как утверждает Е.П.Б., ее миссия заключалась в возрождении утраченного: «...В последней четверти каждого столетия теми ЧУчителями“, о которых я говорила, делается попытка помочь духовному прогрессу человечества явным и определенным образом». И с этой целью один или несколько человек приходили в мир как посредники Братства Учителей, раскрывая какую-то часть тайной доктрины. И если попытки Вестников оказывались неудачными, то причина тому — не их несовершенство, а неспособность людей понять и принять учение, интегрировать его на практике в свою жизнь.
Там, где есть Божественная Мудрость, есть и Божественная Жизнь. Несоответствие между словом и делом является доказательством непонимания и излишней болтливости, ибо истинный оккультизм, или теософия, есть «великое забвение себя, безграничное и абсолютное, и в мыслях, и в действии. Это альтруизм, который выводит того, кто его практикует, из рядов живых. Как только он решает посвятить себя этому делу, он живет не для себя, но для мира» (Е.П.Б.).
Е.П.Б. была примером великого забвения себя. В одном из писем мы читаем: «...Нас интересуют только добрые дела и гуманность в целом. Для этого мы прибегаем к лучшему, что у нас есть, — к Вестникам. Главнейший среди них последние тридцать лет известен в мире под именем Е.П.Б.
При всем ее несовершенстве... невозможно допустить мысль о том, чтобы найти на будущее кого-нибудь лучше нее, и это должны хорошо понять теософы. Она всегда была верна нашему Делу, ей пришлось много страдать, и ни я, ни мои Братья никогда ее не покинем и не оставим...
Самое большое, что мы можем сделать для человека, посвятившего всю свою жизнь служению нам и Делу, которое живет в нашем сердце, это охранять, когда необходимо, ее тело и здоровье... Пусть Теософское общество лучше погибнет, чем будет неблагодарно Е.П.Б.».*
Так как «Клуб Чудес», основанный ею с намерением исследовать спиритические феномены, оказался ошибкой, в 1875 году Е.П.Б. по совету своих Учителей расширяет сферу своих интересов до философии, религии и науки и основывает общество, которому дает название, известное сегодня каждому. В ее начинаниях ей оказывают поддержку Тибетское и Египетское отделения Братства Мудрецов, о существовании которых Запад забыл со времен падения Римской империи. «В нынешнее время даже существуют три центра Оккультного Братства, географически весьма отдаленные друг от друга и так же далекие друг от друга эзотерически, но истинная эзотерическая доктрина у них одинакова, хотя различается в терминах. Все они стремятся к той же великой цели, но внешне они не сходятся в деталях метода действия»**.
Учителя — это живые люди, рожденные так же, как и мы, и обреченные умереть... «Наши Учителя не Чнебесные боги“. Это простые смертные, но они нравственнее, умнее, духовнее кого бы то ни было на этом свете, это святые смертные. Но при их святости они остаются людьми, членами Братства и первыми повинуются его законам и порядкам...» (Е.П.Б.). Как говорят они сами, «понятливыми и послушными, но никогда не рабами должны мы быть, иначе, если мы будем проводить наше время в спорах, мы никогда ничему не научимся».***
Учителя не направляли ни общество, ни его основателей — они только пристально наблюдали и защищали это движение, а Е.П.Б. была их посредником и вестником, тоже «обычным» человеком, который испил чашу своей судьбы до дна, храбро и с достоинством.
Учение
Во всех своих сочинениях Е.П.Б. подчеркивает мысль о том, что Бог, или Первопричина, является Реальностью, которая выше любого понимания и любых определений. Е.П.Б. возрождает идеи, предложенные платониками, буддистами и многими другими школами древности, согласно которым Единое не может быть личностью, существом, которому приписывают те или иные качества и способности, присущие человеку, или чему-либо иному, существующему в нашей ограниченной и обусловленной вселенной. Единое — это не какое-то сверхсущество, которое кого-то любит, а кого-то ненавидит, у которого есть избранные и неизбранные народы, существо, наказывающее и награждающее, нуждающееся в храмах и молитвах. Не Богу нужны смирение и молитвы, храмы и обряды, а человеку. Не Богу нужны размышления о смысле жизни и о смерти; не Ему нужно стремление облагородить свое существование, чтобы стать лучше и ближе к Божественному...
Бог — это Присутствие, Великая Тайна, которая есть Все и Ничто, это Сущее, которое наполняет, связывает, ограничивает, содержит в себе все и само содержится во всем. Согласно Проклу, Бог присутствует во всем в одинаковой мере, но не все в одинаковой мере присутствует в Боге. Он присутствует и в нашей душе — Он спит и ждет, чтобы Его пустили в мир, чтобы открыли двери Его тайного жилища, к которому ведет дорога добродетели и Мудрости.
Натурфилософия, от неоплатонической до современной, акропольской, отрицает личностное божество, которое являлось бы причиной всего и которое создало бы мир из ничего. Концепция божества, на которую обращает внимание в своих произведениях Е.П.Б., соответствует идее пифагорейской монады, которая погружена во Тьму и сама есть Тьма; идее Айн-Софа каббалистов, бесформенной и непознаваемой Причины, которая открывается посредством своего Присутствия в мире; идее Парабрахмана, того, кто за пределами Брахмы — великого дыхания жизни; идее Неизречимого великих гностиков, того, кто без начала и конца, лоном которого является Безмолвие; идее древних египтян, согласно которой «Бог изначален и бесконечен, скрыт от богов и людей, он — Истина, питается и опирается на Истину, он живет во всем и надо всем и имеет множество образов»*. Изучая историю философского и мистического поиска, мы можем увидеть, что идея Абсолютной реальности, не имеющей определений, выходящей за пределы времени-пространства, присутствует в большинстве религиозно-философских систем.
Этимологически слово «Бог» происходит от слова «бхага», что значит «счастье», в греческом языке понятие «Theos» связано с идеей движения, латинское «Deus» — с идеей света. Но ни одно из этих понятий не обозначало Первопричину, выходящую за пределы любых определений. Даже такие понятия, как Единый закон, Единая жизнь, Вечное становление, Первопричина, Корень без корней, Древнейший, позволяют нам лишь интуитивно, в молчании подниматься к Тайне, которая в человеке проявляется как Зов, как Доброе и Справедливое в нашей жизни, как способность преклонить колени, как способность каждое наше действие превратить в молитву...
И хотя Единое является изначальной точкой, альфой и омегой всего, это не исключает существования во вселенной сущностей, превосходящих человека, которых мы можем назвать богами, а также тех, кто эволюционно ниже его, — животных и растений. Наша проблема заключается в том, что мы ощущаем себя центром вселенной, и нам кажется, что все существующее существует ради нас; и даже бог нам нужен такой, который думал бы только о нас и о наших мелких проблемах. Но это не так. Если посмотреть на мир во всем его многообразии, мы увидим, что в нем все прекрасно и совершенно и что для Творца все существующее в одинаковой степени важно. Для Него человек не более значим, чем камень или муравей, звезда или песчинка, ибо Он присутствует во всем в одинаковой мере.
Вторая важная идея, пронизывающая учение Е.П.Б., — это, конечно, учение о перевоплощении и бессмертии души. Эта идея встречается на Востоке и на Западе, в буддизме и в индуизме, в пифагорействе и в орфизме, у платоников, каббалистов и гностиков, в Южной Америке (у ацтеков и инков), в Древнем Египте и в Месопотамии. Речь идет не о какой-то новой теории. Просто Е.П.Б. придает ей философскую форму и возрождает это учение на Западе. Учение о перевоплощении позволяет нам понять, откуда и куда мы идем, какие законы направляют движение сознания от потенциально божественного к актуально божественному, от полного неведения и рабства к освобождению от всего инстинктивного и материального, а значит, и к обладанию самим собой, к возобновлению воспоминаний о Вечности.
Правда, воспоминания о Небе приходят вместе с забвением себя, с отречением от своих недостатков и мелких эгоистических стремлений. Они приходят вместе с энтузиазмом и внутренней дисциплиной, которые открывают глазам души лучшее, что есть внутри и вокруг нас, узкую дорогу, ведущую через тернии к звездам...
СНОСКИ
* История — учитель жизни (лат.).
* Письма Махатм. — Самара, 1993.
** Там же.
* Письма Махатм. — Самара, 1993.
** Там же.
*** Там же.
* Бадж Э.У. Египетская религия. Египетская магия. — М., 1996.