В истории человечества достаточно часто встречаются упоминания о загадочном братстве мудрецов, которое владеет универсальным знанием и охраняет его от использования в корыстных целях. Легенды о Граале и Братстве рыцарей Круглого Стола, о Махатмах и Шамбале, о Беловодье и Китеж-Граде, о Лоэнгрине и Пресвитере Иоанне и некоторые другие рассказывают о благородных хранителях мудрости, бескорыстно помогающих человечеству и охраняющих его от возможных ошибок. Одна из таких легенд — о Девяти неизвестных, или о «Союзе Девяти».

Сегодня разного рода «точек» — миллион: точка отсчета, точка встречи, точка приложения сил, точка опоры, точка зрения, точка бифуркации, точка кипения, болевая точка, горячая, отправная, мертвая и даже торговая. И еще реперная. «Реперную точку» всё чаще встречаешь в речи, это практически уже фразеологизм, означающий критерий отсчета, нечто стабильное.

А сама реперная точка — что за зверь? Кто ее видел? Я! А теперь и вы. Вот она:

Это геодезический репер. Во времена, когда дикие, первобытные люди еще не носили в кармане электронные устройства, нужны были постоянные метки, обозначающие абсолютную высоту. Скажем, для строителей. Или для военных. Строго говоря, они и сегодня нужны — ведь нет полного доверия гаджетам, которые то разряжаются, то сеть поймать не могут.

Люди спорили об этом, спорят сейчас и будут спорить еще долго. Потому что решение уж больно неоднозначно…

Английский город Ковентри с конца девятнадцатого века был крупным центром оборонной промышленности. Его заводы и фабрики производили военные машины и самолеты, и во время Второй мировой войны основная часть населения работала там.

Говорят, что Уинстон Черчилль знал о предстоящем авианалете — противник решил уничтожить этот важный город, стереть с лица земли. Но никаких шагов по усилению противовоздушной обороны принято не было. Потому что сведения о налете были получены с помощью расшифровки важных немецких кодов «Энигма». Если бы противник узнал об этом — коды были бы изменены, и плоды многомесячной работы шифровальщиков пропали бы.

Слово «демократия» сегодня — одно из самых употребимых в СМИ. Мы используем его так часто, что практически не задумываемся о его значении. И даже когда задумываемся, вкладываем в это слово порой совершенно различные смыслы. Это может привести к непониманию, так что давайте разберемся. Демократии бывают разные.

Античная демократия. Это греческая демократия, доставшаяся нам в наследство от Золотого Века Афин. Ее особенность в том, что источником власти был «демос» — наиболее активная и ответственная часть горожан, своего рода «живые силы» полиса. К этому времени относится и рождение понятия «гражданин», которое во времена греческой демократии еще было наполнено смыслом.

Н. Рерих, Огни победы (Дозорные огни на гобийских башнях), 1940

Существуют вещи и понятия, которые в силу разных причин хорошо известны на Западе, но почти не используются у нас. Например, фторированая вода, пищевые измельчители или понятие «идентичность». К числу подобных понятий можно смело отнести и словосочетание «живые силы», которое никого не удивит в Европе, но совершенно не известно в наших краях. 

Трубадур«Жил да был трубадур, беззаботный малый, он скитался по дорогам, исполняя песни для королей и принцесс. Везде его встречали с распростертыми объятиями. Он бренчал на лютне, пел песни о любви и отчаянной смелости, очаровывал дам и продолжал свой путь. Вот это жизнь!» Да, красивая жизнь, если забыть, что все было по-другому.

Кто же были исторические трубадуры, менестрели, голиарды, скоморохи? Что толкало их в дорогу — дух романтики или суровая необходимость?

Дороги Средневековья

Средневековый человек был довольно музыкален: он различал десятки трубных сигналов и колокольных звонов, знал много песен, играл на инструментах. Он мог часами наслаждаться песнями жонглеров — странствующих музыкантов.

Строгая церковная жизнь, сопровождаемая божественными звуками григорианского хорала, не менялась столетиями, но за порогом храма жизнь не стояла на месте. Росли города, окруженные крепостями, в феодальных замках рыцари посвящали время воинским забавам и турнирам, праздники собирали толпы народа, жаждавшего зрелищ и развлечений. По дорогам Европы бродили музыканты и артисты, разыгрывавшие театральные сцены из жизни святых, рыцарей и простого народа: английские менестрели, французские жонглеры и голиарды, немецкие шпильманы, да и про русских скоморохов не забудем. А где же трубадуры?

Сегодня все устали от сложных слов, от обилия данных и, в конечном счете, от совершенно бесплодных знаний, которые нам, в сущности, ничего не дают. О чем бы ни шла речь, все мы хотим найти другую реальность, найти самих себя. Мы хотим, пусть даже хоть чуть-чуть, осуществить самую потаенную мечту своей души. Несомненно, на всех нас производят большое впечатление огромные, циклопические остовы многих цивилизаций, которые мы встречаем в книгах или во время путешествий. И мы невольно спрашиваем самих себя, почему и как умирают цивилизации.

Они оставили после себя не только нагромождения камней, но и сложнейшие устройства для наблюдения за звездами — например, дольмены. Мы встречаем скульптуры и сооружения настолько совершенные, что даже сегодня мы не можем соперничать с ними. К примеру, пирамида Хеопса гораздо лучше ориентирована по сторонам света, чем Парижская обсерватория. Даже в далекой Америке мы находим руины храмов и пирамид из великолепно обработанного камня в удивительно красивом окружении.

Что же произошло с этими народами? Что произошло с людьми, что произошло с той изначальной силой, благодаря которой они поднимали огромные камни, искусно вырезали из дерева, превращали земли в цветущий сад? Осматривая, например, линии Наска в Южной Америке, можно представить, что на этих землях были когда-то сады, реки и дороги, жили народы, которые смеялись, пели, работали, поклонялись своим богам. Сегодня все это пески, по которым гуляет ветер. Иногда ветер позволяет на мгновение увидеть маленький кусочек стены, но только хочешь подойти и осмотреть его, как новый порыв уже заметает руины, и сложно найти их снова. Здесь царит безмолвие, и только близкое море обрушивает свои волны у начала времен, и звезды появляются на небе после заката, как и в первый день человечества. Что  случилось со всеми этими великими цивилизациями?

Дела человеческие... Дела одних темны и суетны, дела иных кричащи и помпезны. Но есть дела, дарящие вдохновение и силу всем тем, кто хранит их в своей памяти, обращается к ним, утоляет из них свою жажду прекрасного, как путник, припадающий к ледяной чистоте источника. Такие дела, подобно жемчужинам, хранятся в сокровищнице человечества. И как жемчуг тускнеет и умирает без человеческого тепла, так и эти великие дела могут умереть, если люди перестанут вдохновляться их мудростью и не будут использовать их уроки. А стоит лишь нам заглянуть в кладовую свершений, и мы обретем в ней мечты и надежды.

Каждый час над Мессиной раздается звон колокола. На главной колокольне города с затейливым часовым механизмом меланхолично взмахивает серпом фигура Смерти. Медленно движутся друг за другом ребенок, юноша, мужчина и сгорбленный старик. Так часовой мастер решил напомнить людям о том, что смерть не смотрит на возраст.

Мессинцы знают это лучше других. Страшное землетрясение 28 декабря 1908 года полностью разрушило этот сицилийский город и унесло 80 тысяч жизней. Много позже тем, кто остался в живых, на референдуме предложили заново построить Мессину в безопасном месте. Но люди отказались. Слишком глубокие корни связывают эту землю с прошлым. И среди этих корней есть один, который 100 лет назад накрепко соединил Мессину и Россию.

В 2012 году исполнится 1150 лет Российскому государству. В сентябре нынешнего года такую же годовщину празднует Великий Новгород. Три года разницы — совпадение, но не случайность, потому что через древний город на Волхове прошла почти вся история России, превратив его в прекрасный памятник русской культуре.

Много веков смотрит на нас с древней иконы Ангел Златые Власы…

Много веков стоит на земле город…

Выйдите на его улицы с рассветом, пройдите по площадям к Кремлю-Детинцу, а из него — по пешеходному мосту, что на месте древнего Великого моста перекинулся с берега на берег. На древний Ярославов двор в тишине и молчании придите — пока не охватили город дневные заботы и не кричат даже чайки, числом своим напоминающие о близости древнего Словенского моря, Ильмень-озера. Может быть, тогда приоткроется таинство — отчего город этот столетия назад прозван был Великим? Да не просто Великим. «Господин государь Великий Новгород» — так с глубоким почтением величали его благодарные граждане.