Если случайно вынести этот вопрос на суд общественного мнения, можно увидеть самые разные взгляды на развитие общества, неважно про-футуристские или консервативные, при этом осязаемое, тягостное и «реальное» настоящее остается в стороне.
Это неизбежно.
Предположения и способы выражения — открытое пространство для домыслов, как объективных, так и субъективных, и в большинстве случаев неважно насколько подлинно внутреннее убеждение в том, что провозглашается. Здесь мне вспоминается некий известный испанский писатель, чье имя я не хочу называть, живущий (или проходящий по жизни) «по последней моде», который в недавнем интервью с гордостью и удовлетворением заявил, что все написанное в его мемуарах — ложь, а он лишь следовал примеру других — ведь «так делают все».
Предвзятость этого человечишки, писателя «по ошибке», вскормленного в тени псевдооригинальности, возвращает нас к первому вопросу...
Нужно ли помнить прошлое?
Адресуя этот вопрос себе, мы с удивлением увидим, что часто произносим такие по-человечески естественные для нас фразы «этому я научился в детстве», «когда мне было столько-то лет, со мной произошло то-то, и с тех пор…» или «я никогда не забуду тот день, когда...», даже не замечая этого.
Но почему мы произносим подобные фразы? Это явно то, что невозможно передать словами, ведь чаще всего, наши слова сопровождают мысленные образы наших прошлых проживаний — мы видим себя в детстве, свои игры, шалости, да и наши воспоминания и эмоциональные переживания тоже откликаются на наш призыв, исходящий из настоящего.
Возможно, прямо сейчас мы тоже созерцаем какой-то кусочек своего физического, ментального и психологического прошлого, которое всегда сопровождает нас «как колесо следует за телегой, влекомой волом» или постоянно нас преследует, как гласил обращенный к молодежи лозунг майских событий 1968 года во Франции: «Беги, юноша, за тобой гонится прошлое!» (беги, товарищ, за тобой старый мир — франц.) Так что прошлое — много знающий о нас попутчик, к которому, когда нам трудно, следует обращаться за советом как можно чаще.
Но прошлое — это не только то, о чем мы уже сказали, но и многое другое. Это подпитываемая временем постоянная величина, которая непрерывно растет и вперед, и назад; это всеобщее сознание человечества, которое обязывает нас становиться с каждым шагом все лучше, и в нем почти сразу же растворяется наше личное маленькое прошлое.
Как же мы можем понять это?
Правда в том, что из жизни, из «прошлого» множества разных персонажей за всю историю человечества — героев, религиозных лидеров, ученых, мудрецов и т.п. — мы помним только то, как они себя проявили, чему учили, каким идеям они дали жизнь.
Мы попадаемся в ловушку фанатичного и упадочнического культа личности, как только, не замечая того, что передавал человек и примером чего был, пристально вглядываемся в подробности его личной жизни и возводим в ранг «учения» забавные истории о нем.
Так происходит с некоторыми молодыми людьми — одни считают себя революционерами, потому что подобно Учителю Иисусу отрастили длинные волосы и бороду, скрывающую лицо; другие облачаются в одеяния подобные Гаутаме Будде, чтобы достичь святости; еще одни, более утонченные, которые, считая себя последователями Владыки Любви, говоря нежно, нашептывая слова, исполненные «любви» и «доброты», с незапамятных времен преследовали и осуждали тех, кто отказывался быть причастным к их методам и принципам.
Ведь, говоря о Дарвине,… что мы помним? Что он хотел стать священником? Что он любил огнестрельное оружие? Что обожал охоту?
Говоря о Платоне, разве мы помним его настоящее имя? Помним ли мы его юношеские годы, когда он занимался борьбой и кулачным боем?
Говоря о Марко Поло, мы радостно вспоминаем его путешествия, его рассказы, его приключения,.. короче говоря, его жизнь, но мы забываем упомянуть, что перед смертью священники, как обычно это делается, окружили его ложе, ожидая отречения. Умирающий ответил только, что «не рассказал и половины тех волшебных чудес, которые видел».
Нужны еще примеры?
Говоря о Наполеоне, мы вспоминаем его сражения, имя Робеспьера связывается у нас с гильотиной, мадам Кюри — с ее открытиями, Шекспир — с его персонажами. Всех их мы помним благодаря следам, оставленным ими в истории.
Если мы признаем, что как отдельные существа мы не можем отказаться от нашего прошлого, то мы должны принять, что, будучи людьми, не можем отказаться от всего прошлого человечества. Отказаться от него — словно каждый день начинать заново учиться говорить, ходить, есть, учиться любить. Хотя мы и не помним, что моемся каждый день благодаря термам и общественным баням римлян, было бы пагубно для нас забыть об элементарных правилах гигиены. Даже если мы не очень хорошо знаем, кто такой Прометей, мы хорошо знаем, что огонь обжигает и дает нам тепло. Забыть об этом все равно, что накликать на себя смерть.
На вопрос «нужно ли помнить прошлое?» можно было бы ответить: «хорошо бы не забывать его», ведь чтобы не попасть в ловушку приятных или болезненных воспоминаний из своего уже прожитого опыта, хорошо бы не забывать, чему они нас научили.
Ибо боги желают, чтобы слова мага Мерлина были огненными буквами запечатлены в душах людей будущего, которые, зная историю, смогли бы построить новый и лучший мир во славу своих предков:
«Из всех бедствий этого мира самое худшее — забвение».
Перевел с испанского Геннадий Бурштейн
Оригинал статьи: https://biblioteca.acropolis.org/es-bueno-recordar-el-pasado/