Знанием меры и праведным нравом отличный меж смертных,
Оный божественный муж здесь погребен Аристокл.
Если кому из людей достижима великая мудрость,
Этому — более всех: зависть — ничто перед ним.
Надпись на могиле Платона
Робкой и неблагородной натуре
подлинная философия, видимо, недоступна.
Платон
— Этот неоперившийся лебеденок чересчур смел!.. — Сократ сидел неподвижно, размышляя над давно мучившим его вопросом, а птенец устроился у него коленях и будто прислушивался к его мыслям...
Солнце взобралось уже на самую вершину своего пути, когда Сократ вдруг заметил, что птенец стал расти, покрываясь блестящим белыми перьями… Через несколько минут лебедь захлопал крыльями и, обдав недоумевающего Сократа волной горячего воздуха, поднялся ввысь к небу и солнцу, оставив лишь звуки дивной по красоте песни… И в звуках этой песни миражом затрепетали и исчезли перед взором Сократа необычные остроконечные ажурные башни, статуи и картины, книги и костры... Сократ проснулся от ударов собственного сердца. Вокруг была ночь, ночь, ночь…
Наверное, все происходило не совсем так, как описывают Диоген Лаэртский или Апулей. А они добавляют, что на следующий день Сократ, увидев средь толпы своих слушателей и собеседников статного широкоплечего юношу, воскликнул: «Вот мой лебедь!»
Да, может быть, все было проще или, наоборот, еще загадочнее, но они встретились — Сократ и Платон, учитель и ученик. Шел второй год архонтства Эвктемона, год 93-й олимпиады, по-нашему — 408 год до н.э… Хотя в те далекие донаучные времена греки еще не знали, что живут до нашей эры. Не знали они и о той огромной роли, которую предстоит сыграть в этой нашей эре им. Но, как бы то ни было, без этой встречи, возможно, вся наша история была бы совсем иной…
Однако история самого Платона началась на 19 лет раньше, в год 88-й олимпиады (427 год до н.э.), 7 таргелиона. В тот ясный майский день греки отмечали рождение Аполлона, а в семье Потоны и Аристона родился мальчик, названный Аристоклом. Отец его вел свой род от последнего царя Аттики Кодра, а мать — от одного из семи великих мудрецов, законодателя Солона. И Диоген Лаэртский пишет, что в Афинах поговаривали, будто сын их зачат самим Аполлоном.
Юный Аристокл получил прекрасное воспитание, и, возможно, Греция узнала бы еще одного великого драматурга, если бы не та (совсем не случайная) встреча на шумной площади перед афинским театром. До встречи с Сократом Платон, помимо упражнений в драматургии и поэзии, обучался у последователей Гераклита, прозванного за свою глубину и сложность Темным. Тот учил о вечном движении мира — помните? все течет, все изменяется, — о вечной войне противоположностей, объединяющихся в Боге, о космическом огне, пылающем в душах людей. Благодаря Сократу Платон от вопросов натурфилософских приходит к вопросам антропологическим и социальным — о справедливости государства и человека, о познании, о любви…
Великое благо — учитель! Сократ не ведет занятий в общепринятом смысле слова, вся его жизнь — философский эксперимент, и всякий, кто приближается к нему, оказывается неминуемо втянутым в него. И это гораздо ценнее, чем любая теория, и гораздо сложнее. Именно здесь Платон получает первый опыт подлинно философского образа жизни. Да, наверное, и ему давалось это не просто, наверное, и великого Платона не всегда понимали друзья его золотой юности, а может, и его родители... А спустя девять лет после их встречи афиняне осуждают его учителя на смерть. Нам трудно сейчас представить, что это значило для Платона и его соучеников, но с тех пор главный герой его диалогов — Сократ.
Итак, Платон и несколько его друзей покидают Афины. Начинается пора скитаний. Обучение продолжается у других учителей. Мы не много знаем об этом периоде его жизни (399–387 гг. до н.э.). Он знакомится с пифагорейцами, посещает Египет и Малую Азию, и учится, учится, учится... Судя по всему, именно на основе пифагорейских Чисел он строит свою теорию Идей. То же самое можно сказать и о сложнейшей метафизике «Тимея». Будто пришло время — и знание, бывшее доселе скрытым, стало достоянием всех, кто готов его воспринять...
На двенадцатый год своих странствий он по приглашению тирана Дионисия оказывается на Сицилии в Сиракузах, с тем чтобы попытаться воплотить идею справедливого государства, живущего по философским законам. Впрочем, благие намерения Дионисия скоро иссякают… Услышав от Платона, что не все к лучшему, что выгодно лишь тирану, особенно если он не слишком добродетелен, Дионисий, поняв, в чей огород брошен камень, в гневе воскликнул: «Ты болтаешь, как старик!» Споры с тиранами — крайне опасное занятие, знаток душ Платон не мог этого не понимать. Наверное, по спине его пробежал холодок, но он все же ответил: «А ты — как тиран!» Надо отдать должное милосердию Дионисия: он не казнил своего собеседника. Платона всего лишь продали в рабство на остров Эгина, откуда его выкупил узнавший его в лицо философ мегарской школы Анникерид Киренский. Друзья Платона попытались было вернуть ему деньги, потраченные на выкуп, но тот отказался, заявив, что не одни друзья вправе заботиться о Платоне (факт сам по себе замечательный и даже загадочный: Платона знали и любили — но почему?). На эти деньги Платон купил участок земли в саду, посвященном герою Академу, и основал там школу, которую мы сейчас знаем как Академию. По нашему летоисчислению, шел 387 год до Р.Х., а стало быть, было это как раз 2400 лет назад.
Однако жизнь Платона и после основания Академии вовсе не была жизнью «академического» философа. Принцип максимального соответствия между образом мысли и образом жизни, мечта ввести принципы идеального государства в существующую политическую жизнь, доказать их практичность и благотворность никак не совмещались с тишиной и покоем. Платон еще два раза предпринимает тяжелые и опасные путешествия на Сицилию, где правит теперь уже Дионисий Младший, где ждет его, будучи на волосок от гибели, очарованный философией племянник тирана Дион. Сейчас-то мы знаем, что он не достигнет своей цели, что не сумеет спасти от сети дворцовых интриг своего друга Диона, что сам избегнет смерти только благодаря вмешательству пифагорейцев, имевших, судя по всему, достаточно большое влияние даже на тиранов. Мы знаем, но Платон этого не знал, и сам он писал в одном из своих писем (ныне известном под номером 7): «Мне было очень стыдно перед самим собой, как бы не оказалось, что я способен лишь на слова, а сам никогда добровольно не взялся бы ни за какое дело… Придя туда, я исполнил свой долг перед Зевсом-гостеприимцем, проявив безупречное отношение к обязанностям философа, ибо я заслуживал бы всяческого упрека, если бы в силу изнеженности и трусости запятнал бы себя столь скверным позором…» «Обязанности философа»! Не правда ли, довольно странное для нас словосочетание?
Сорок лет Платон руководил Академией, воспитав многих философов, в том числе и Аристотеля, покинувшего Академию после смерти Учителя. Позднее платонизм выходит за границы Греции, развивается в Александрии и Риме. Под влиянием Академии или даже прямыми ее учениками были в разное время Цицерон, Апулей, Плутарх, Филон Александрийский. В самих Афинах Академия просуществовала до 529 года уже нашей эры и была закрыта наряду со многими другими философскими школами указом римского императора Юстиниана. Европа погрузилась во мрак раннего средневековья.
Но свою миссию Академия выполнила. За почти тысячу лет своего существования она, будто прочным мостом, соединила расползающиеся берега двух эпох — Старого и Нового мира. Наверное, не в последнюю очередь благодаря этому огонь традиции не погас на этом великом стыке времен. Он горел в течение всей нашей эры во множестве ее творений от готики до Возрождения, в архитектуре, живописи, скульптуре, науке, философии... Он вспыхнул ярким пламенем во Флорентийской платоновской академии. Он горит и теперь.