Не каждому удается отметить свое 1100-летие. Позади июльские торжества во Пскове, но город еще живет вдохновением этих праздничных дней. И виной тому не только пышные концерты, всенародные гулянья, выставки, конференции... Просто с новой силой нахлынули воспоминания: Псков — город-воин, Псков — вечевая вольница, Псков — город мастеров, земля Пушкина...
Тот, кто глядит в прошлое, так же видит будущее, как видно в зеркале глубоких вод высокое небо.
Ш. Петефи
От башни Кутекромы крепостная стена лесенкой сбегает вниз. Именно здесь, у слияния двух рек, Великой и Псковы, 1100 лет назад заявил о себе город, прозванный тогда Плесковом, по имени плещущей у его стен реки.
День клонился к вечеру, когда утомленная Ольга остановила коня на берегу неторопливой реки Великой. Темные тучи на небе проносились так низко, что, казалось, вот-вот зацепят макушки деревьев, раскачивающихся под порывами пронизывающего ветра. Внезапно ветер стих, точно удивленные, замерли деревья, а торопившиеся с севера тучи замедлили свой бег и расступились, давая место яркому золотистому свету, который тремя лучами пролился с небес на землю. Там, где у слияния Великой и Псковы высился каменистый мыс, поросший могучими столетними деревьями, свет трех лучей пересекся.
Так, по обету великой княгини, лицезревшей чудо, возник Псков и был построен собор во имя св. Троицы. По преданию, Ольга сама была из этих краев — из деревни Выбуты на берегу Великой. Здесь же еще девчонкой-перевозчицей встретила князя Игоря, поразив его не столько красотой, сколько умом. Оставшись вдовой на великокняжеском престоле с трехлетним сыном на руках, сумела превратить Русь из мозаики племенных союзов в крепкое государство, одно из самых сильных в те времена. Сегодня киевляне и псковичи делят между собой Ольгу, ревниво подсчитывая установленные ей памятники.
Дом святой Троицы
Сотни лет идут суда по Великой. Купец с благоговением снимает шапку перед гордо вознесшимся надо всем Кромом храмом Троицы. Сначала деревянный, затем каменный, он много раз перестраивался, но неизменным оставалось одно — его значение для всех псковичей. Близ него, на площади, собиралось шумное вече: оно решало, быть или не быть тому или иному князю во Пскове, начинать или не начинать войну, строить или не строить крепость. Нет, не все здесь решала грубая сила перекричавших: как только совет веча поднимался на Степень1, умолкал гул голосов, а почтенные представители всех концов города не торопясь выносили свое решение. Хотя было всякое: и со Степени спихивали, и кричанье устраивали.
В храме Троицы было сосредоточено все, что для псковичей считалось священным. «Братья мужи, псковичи, постоим за святую Троицу, и за святые церкви, и за свое отечество», — так призывал князь Довмонт псковичей на жестокую битву с литовцами. Троица — это особый символ для древнего Пскова. В те времена главные храмы многих стольных городов посвящались Софии, Премудрости Божией. Символ Троицы станет особо значимым во времена Дмитрия Донского, накануне Куликовской битвы, когда так не хватало единства, гармонии и спокойствия души. Может быть, для Пскова, города-воина, эти времена настали гораздо раньше?
Довмонтов меч
Вот уже десять дней, как псковичи затворились в Кроме. Командор Тевтонского ордена сжег посад и редкой цепью расположил свои войска вдоль псковских стен.
Князь Довмонт готовился к битве. Под куполом св. Троицы, преклонив колени, он застыл в безмолвной молитве. Псковичи с надеждой ждали...
Обманутый и оскорбленный Миндовгом, великим литовским князем и своим родственником, Довмонт пришел когда-то во Псков со своей дружиной и слугами. С тех пор и навеки Псков стал его вторым Отечеством. За тридцать с лишним лет меч ни разу не дрогнул в его руке. В самые отчаянные, безнадежные моменты — порой силы противника превосходили в сотни раз — князь умел побеждать. И даже не затворялся за стенами, а делал смелые вылазки. Непобедимость Довмонта стала легендой — в жизни и после смерти.
Псковичи верили в своего князя. К тому же видели они его не только в битве. В мирное время Довмонт не оставлял своей заботой город: возводил храмы, строил новые укрепления. Его именем была названа часть древнего Пскова.
...Легкая рука священника подняла князя с колен и препоясала мечом.
Полчаса спустя псковская дружина нанесла удар ставке крестоносцев, а князь Довмонт в поединке ранил командора в голову. Это была последняя битва князя. Вскоре эпидемия 1299 года унесет его жизнь, как и жизни сотен псковичей. Но враги еще не скоро отважатся ступить на их землю.
Меч князя хранится в городском музее. Но приступную стену — Перши — охраняет символический меч, обозначая невидимое присутствие всех защитников Пскова, прошлых, нынешних и будущих. «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет», — звучат через века слова Александра Невского. Бесконечные набеги меченосцев, ливонцев, шведов накатывались штормовой волной на город, призванный остановить ее. И он останавливал.
Двенадцать тысяч против ста
Огромная Покровская башня будто сползает со своего холма. Когда-то здесь стоял монастырь, а город с колоколенками и башнями виделся вдалеке. Две старые бесстолпные церкви — Покровская и Рождественская — прижались друг к другу, как две обездоленные, покинутые судьбой и людьми сестры. Какое-то время назад их даже хотели снять с государственной охраны. История скрепила их союз, как скрепила одной судьбой тех, кто сражался у их стен три столетия назад.
Ливонская война за выход к Балтийскому морю была начата Иваном Грозным. После распада Ливонского ордена четыре державы: Польша, Литва, Швеция и Дания — объединили силы для похода на северо-западные земли России. Перед Стефаном Баторием, новым королем Литвы и Польши, пали Полоцк, Великие Луки, Красный, Опочка, Воронич, Остров.
«Многие силы», в особенности наемные солдаты — немцы, венгры, румыны, австрийцы, французы, шотландцы, датчане, шведы, собрались под знаменами королевской армии. К началу сентября 1581 года более пяти тысяч беженцев скопилось во Пскове. Все, кто владел оружием, вышли на смертельную битву. Двенадцать тысяч осажденных против ста тысяч осаждающих.
Целые сутки продолжался обстрел. Стоял ужасный грохот, клубы дыма застилали солнце. В белых рубахах, надетых поверх вооружения, с мечами и кинжалами в руках, отчаянные наемники кидались в атаку. Бреши в стене сулили им легкую победу. Но не тут-то было! Русских за стеною было не пересчитать. Сменяя друг друга, они ни на миг не останавливали своей жесточайшей защиты. Женщины покинули свои дома и устремились к пролому в стене: кто умел стрелять — стреляли, кто не умел — бросали камни, поливали врагов горячей водой, кидали огненные пакли. Вскоре раздался большой силы взрыв — взлетела на воздух Покровская башня, унеся жизни множества литовских наемников. Когда пороховой туман рассеялся, обессилевшие защитники услышали лишь топот убегающих ног. Стефан Баторий снял осаду.
Война закончилась «вничью». Псковичи отбили 231 штурм. И лишь название двух как бы сросшихся церквей — «Покрова от Пролома» — хранит эту печальную и героическую страницу.
Псковский Дон-Кихот
От церкви Покрова по набережной реки Великой можно добраться до Ольгинского моста. На другой стороне реки совсем недалеко от него, на Завеличье, стоит церковь Успения у Парома XVI века. В один из октябрьских дней 1944-го сюда пришли два человека. Город, недавно освобожденный, лежал в руинах. В куполе храма зияла огромная дыра от снаряда. Сброшенная наземь кровля была засыпана обломками дерева и известняковых плит. Что могло привести сюда этих двух людей, мужчину и женщину, когда все вокруг пытались хоть как-то устроить свою жизнь?
Юрий Павлович долго и упорно что-то искал. И вот что-то блеснуло в его руке.
— Голубь!..
Тот самый литой металлический голубь с креста Пароменской церкви, который, как думал он, безвозвратно погиб от взрывной волны.
Он нашел его и теперь показывал жене. Глаза реставратора светились счастьем.
Любовь к родному городу, сильная, до самозабвения, с детства не покидала Юрия Павловича Спегальского. Им, Псковом, для него, ради него только и жил этот человек. В военные годы, работая в блокадном Ленинграде, с риском для жизни маскируя его золоченые шпили, он и тогда думал о Пскове. Рисовал по памяти его улицы, храмы, палаты.
У Юрия Павловича была мечта — возродить душу города, сохранить его древний могучий дух. Даже голод и холод блокады не могли сломить его волю. У него родилась идея архитектурных заповедников. Идея была проста — современный, строящийся после военной разрухи город должен был расти гармонично, не разрушая древнюю планировку улиц, щадя уцелевшие памятники.
Однако его проекты, казалось одобренные, пролежали под спудом архивов много десятков лет. Ими воспользовались, но слишком поздно для древнего Пскова. В то время считали, что достаточно «для колорита» сохранить два-три памятника, и находили лишь нелепые обвинения: мол, Спегальский «хочет вернуть Псков к XV–XVII векам»...
«Я не знаю, сможете ли Вы мысленно представить себе всю эту картину, но я так и вижу все это и не раз уже в воображении своем гулял по этим улицам, дворам, палатам и хоромам... Но заметьте, я никогда при этом не встречал в своем воображении купцов XVII века, или членов их семьи, или дворовую челядь, мне всегда казалось, что дворы эти должны быть не завалены дровами, товарами и припасами, не быть грязными, должны быть вымощены плитами, иметь канализацию, быть обсажены цветами, что в палатах я вижу не пьяных купчиков, а выставку псковских художников или вновь открытый отдел музея...» Так писал Юрий Павлович одному из своих псковских друзей.
Юрий Павлович не сдавался. В спартанских условиях жил и работал в псковской реставрационной мастерской. Вынужденный покинуть родной город, он продолжал изучать Псков, делал открытия (главное из них — наличие деревянных верхних этажей, жилых покоев, в древнерусских палатах).
***
Сегодня площадь старого Пскова составляет всего лишь 5% от территории нынешнего города! Перерезана звезда древних улиц, мертвые коробки современных зданий заслонили собой древний лик Пскова. Так бывает, когда пелена невежества ложится на глаза людей. Но город продолжает жить, продолжает хранить и заботиться об уже спасенном.
Недавно жители Пскова с возмущением восприняли решение о строительстве в историческом центре города высотной коробки гостиницы «Званица». «Неужели другого места не нашлось?» — справедливо спрашивают они.
Да, город жив. После своего 1100-летнего юбилея он стал даже моложе — проснулась память, чувство гордости за свой город. Сегодня многие площадки города приобрели более благоустроенный вид, подновлены некоторые памятники архитектуры. Но что поможет двигаться дальше?
На юбилейных торжествах Псков был награжден орденом «За служение Отечеству». На протяжении многих веков псковичи мужественно защищали западные границы Руси. Они сражались, падали, поднимались и опять сражались.
На гербе Пскова над воинственным барсом изображена протягивающаяся из-за туч божественная длань, благословляющая город. Помощь приходит только тогда, когда ты сделал все, что было в твоих силах, и знаешь, ради чего сражаешься. Похоже, древние псковичи знали это.
СНОСКА
1 «Степень» — трибуна или помост. Аналогия — Лобное место на Красной площади в Москве, с которого провозглашались указы. Но псковская Степень была не круглой, а полукруглой. К ней вели ступени, отсюда и ее название: «степень» — ступень, уступ.