От набережной расходятся основные улицы Замоскворечья — Б. Якиманка, Б. Полянка, Пятницкая, Новокузнецкая и Б. Ордынка, а между ними — живописная сеть переулков. Вот здесь и лежит Замоскворечье — между излучиной Москвы-реки и дугой Садового кольца, поэтому почти все улицы и переулки здесь выходят к реке.
Как мне нравится по Пятницкой в машине
проезжать!
Восхищения увиденным не в силах я
сдержать.
Кораблями из минувшего плывут ее дома,
Будто это и не улица — история сама...
Б. Окуджава
«Милостивые государи и государыни, спешу поделиться с вами моим открытием. Я открыл страну, никому до сего времени в подробности не известную и никем еще из путешественников не описанную. Страна эта, по официальным известиям, лежит прямо против Кремля, по ту сторону Москвы-реки, отчего, вероятно, и называется Замоскворечье», — писал Островский о старинном купеческом районе с особой патриархальной атмосферой, которой дышат камни старого Замоскворечья. Мир героев Островского, которые рано утром спешили в свои лавки, а вечерами, после дневных хлопот, сидели перед самоварами у раскрытых окон — это и есть Замоскворечье. В старину говорили, что жители Замоскворечья уже встают, когда на Арбате и Пречистенке только что ложатся спать, и ложатся спать тогда, когда по другую сторону реки начинается вечер.
Самая древняя улица Замоскворечья — Пятницкая. Когда-то она связывала главный московский торг возле Кремля с замоскворецким торжком Ленивым — по способу торговли прямо с возов. По торжку и улица получила свое название: Ленивка. И все же за улицей закрепилось имя Пятницкая. Церковь Параскевы Пятницы, стоявшая на месте станции метро «Новокузнецкая», была ядром и «оберегом» торга. Святая Параскева издревле считалась покровительницей торговли. Купцы складывали в подклет церкви свои товары, здесь же хранились эталонные аршин и гирьки, заключенные договоры и контракты. Церковь была гарантом честной торговли, ведь в присутствии Бога не сплутуешь и не обманешь.
Вообще церквей в Замоскворечье купцы строили много. Каждая имеет свою историю, овеяна своими легендами и тайнами. В старину, когда за Москвой-рекой был праздник, по всей округе стоял непрерывный густой колокольный звон и пахло пирогами. Исчезли многие храмы, только по старым фотографиям да рисункам можно теперь судить об их красоте и величии. Но некоторые церкви живут и поныне.
Церковь Климента Папы Римского (Пятницкая, 27/7) впервые упомянута в летописи в 1612 году в связи со сражением русских ополченцев с польскими войсками. Здесь, на окраине Москвы, был острожек, где казаки поклялись: «Все умрите, а не победившие врагов своих никако же не возвратитися». И победили! Совсем недавно около храма соорудили небольшой фонтанчик, в память когда-то бывшего здесь прудика с бьющим ключом, который играл роль святого источника и почитался как святыня.
Рядом находится уникальный храмовый ансамбль крупнейших московских зодчих Василия Ивановича Баженова и Осипа Ивановича Бове — церковь Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих радость» (Б. Ордынка, 20). В прекрасной архитектуре храма, трапезной и колокольни можно увидеть все этапы эволюции московского классицизма, от раннего периода до ампира.
Самый же знаменитый храм Замоскворечья — св. Григория Неокесарийского (Б. Полянка, 29а). Первая деревянная церковь на этом месте была построена великим князем Василием II Темным. Предание говорит, что, находясь в татарском плену, князь дал обет: если ему будет суждено вернуться домой, он обязательно построит в том месте, откуда увидит Москву, храм во имя святого, память которого совершается в этот день. Деревянный храм со временем обветшал, и в XVII в. на его месте царь Алексей Михайлович заложил дивной красоты каменный храм, в котором вскоре венчался с Натальей Кирилловной Нарышкиной, а чуть позже крестил сына, будущего Петра Первого.
Но не только храмами богато Замоскворечье. Почти каждый век оставил здесь память о себе: небольшие уютные особнячки с мезонинами, купеческие усадьбы, богатые особняки, доходные дома.
Не сразу обратишь внимание на дом 17 по
Б. Ордынке. Когда-то это была двухэтажная, отделанная в классическом стиле усадьба получивших дворянство купцов Куманиных. Здесь у своей тетки — хозяйки усадьбы — бывал юный Достоевский. В этом же доме в квартире своих друзей Ардовых подолгу жила Анна Ахматова. Сюда к ней в гости приезжали Марина Цветаева, Лев Гумилев, Фаина Раневская, Марк Шагал. В тяжелых жизненных испытаниях квартира Ардовых на Б. Ордынке была для Анны Андреевны надежным пристанищем. С 1934 по 1966 г. она прожила здесь не меньше, чем у себя в Ленинграде. Не так давно во дворе появился выполненный по рисунку Модильяни памятник Ахматовой.
На Ордынке есть памятник еще одной замечательной даме (Б. Ордынка, 34а). О великой княгине Елизавете Федоровне, дочери герцога
Гессен-Дармштадтского Людовика IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории, в Европе говорили как об ослепительной красавице. Выйдя замуж за Великого князя Сергея Александровича Романова, пятого сына императора Александра II, Елизавета Федоровна навсегда связала свою судьбу с Россией. После смерти мужа княгиня оставляет светский образ жизни, покупает усадьбу с четырьмя домами и садом и переезжает из дворца в здание на Ордынке. По ее словам, она вошла в «более великий мир, в мир бедных и страждущих». Отныне ее главной заботой стало устройство Марфо-Мариинской обители.
В строениях усадьбы разместились больница, амбулатория для приходящих больных, приют для девочек, библиотека, классы школы, столовая, общежитие, хозяйственные службы. Особое внимание княгиня уделяла детям Хитрова рынка, сиротам и беспризорным. Одних она устроила в общежитие, за другими было установлено постоянное наблюдение, и вскоре эти юноши составили всем известную в Москве артель посыльных.
Перед революцией 1917 г. по просьбе германского императора в Москву приехал шведский министр. Его задачей было помочь княгине выехать из России. Елизавета Федоровна осталась. В 1918 г. вместе с царской семьей она была сброшена в шахту в городе Алапаевске на Урале.
«Страна Замоскворечье»... Нет в Москве уголка более тихого и патриархального — несмотря на то что современность давно уже вторглась в ее пределы. Замоскворечье продолжает жить.