Какое счастье, что у нас есть искусство! Даже если для кого-то оно существует в параллельной реальности, соприкосновений все равно не избежать. Но можно и сознательно выстраивать мост для понимания, чувствования, узнавания накопленного тысячелетиями опыта, выраженного в архитектуре, живописи, скульптуре, литературе, кинематографе. Рассмотрим несколько простых советов.
В. Папко. «Даже не снилось. 22 июня 1941»
Подобно тому, как по-разному выстраивается дружба и рождается любовь между людьми, так же разными путями мы можем приблизиться к искусству. И сегодня хотелось бы остановиться на примере художественного искусства, подойдя к нему через призму Времени.
Итак, несколько простых шагов, которые помогут нам «видеть больше».
1. Любое знакомство начинается с имени
В нашем случае — с определения того, какое время изображено на картине. Какая эпоха, век, год. Что происходило в этот момент в истории той страны, где жил художник. Особенно важно, если автор указывает дату или год в названии работы. Ведь даже мирный пейзаж может иметь совершенно иной смысл, если мы видим в названии годы второй мировой войны.
Не менее важно — какое время года и время суток изображено. Привыкайте задавать себе вопрос: почему? Например, почему Куинджи так любил контрастное ночное небо, а Каспар Давид Фридрих часто использует в своих работах лучи заката?
2. В каком возрасте художник создает свое полотно?
Это период поиска собственного стиля, ранние эксперименты или некий итог творческого пути?
3. Сколько времени создавалось полотно?
Это быстрый набросок или, подобно «Явлению Христа народу» В.Иванова, полотно всей жизни?
Завершена работа или нет? Например, смотря в Третьяковке на «Демона поверженного» Михаил Врубеля, важно знать, что сам автор приходил перерисовывать лицо Демона, даже когда работа уже находилась на выставке. Художнику никак не удавалось передать нужный взгляд. Поэтому искусствоведы до сих пор считают, что та поза и выражение лица, которое мы видим сегодня — не является завершенной версией.
Каспар Давид Фридрих. «Женщина созерцающая заходящее солнце»
4. Сколько времени прошло с момента создания?
Автор наш современник или свидетель прошлых эпох? Был ли он адекватен своему времени или современники его не поняли?
5. Следующий шаг: наше время
Сколько времени мы посвятили картине? Пробежали мимо неё в музее в череде прочих шедевров или наше внимание было приковано надолго? Мы видим это произведение впервые или встречаемся с ним постоянно, например, репродукция висит у нас дома, возле рабочего стола? Или, быть может, картину постигла участь быть растиражированной на блокнотах, футболках и бокалах по всему миру.
Клод Моне. «Мост Чаринг-кросс»
6. И теперь подходим к самому главному: какое время рождает в нас общение с картиной?
Что мы ощущаем? Это чувство легкости, неуловимости мгновения (как попытка поймать мельчайшие изменения света и цвета в работах Моне) или же это безмолвный разговор столетий в портретах Возрождения? А может быть, мы вообще теряем чувство времени и тогда, благодаря искусству, краешком сознания дотрагиваемся до вечности?
Это чувство безвременья, рождаемое от встречи с искусством, прекрасно описал немецкий философ Ханс-Георг Гадамер в своей работе «Актуальность прекрасного»:
Таким образом, каждое произведение искусства обладает своим собственным временем, которое оно нам, так сказать, предписывает. Это касается не только искусств, наделенных временным измерением, — музыки, танца и речи. Посмотрим и на лишенные этого измерения искусства и вспомним, что и картины мы также «переживаем», «читаем», что и архитектурные памятники мы «обходим», «странствуем» по ним. Это тоже временные действия. Одна картина постигается медленнее, другая — быстрее… Эти краткие рассуждения я резюмировал бы следующим образом: один из аспектов общения с искусством заключается в том, что произведение искусства учит нас погружению в особого рода покой. Это покой, не подверженный скуке. Чем больше мы общаемся с произведением искусства, тем многообразнее и богаче оказывается оно. Сущность восприятия времени в искусстве заключается в том, что мы учимся пребывать в покое. Возможно, это доступное нам конечное соответствие тому, что именуется вечностью.
Бернардино Луини «Магдален»