Дом-который-меня-приручил тихонько ждал. Он всегда ждет людей. Здравствуй. Мы виделись бы с тобой чаще, но до тебя сто пятьдесят километров пути.
Тишина необыкновенная. Мыши и горностаи отправились на охоту. Ласточки вырастили птенцов и покинули гнезда. Только рой диких (теперь, пожалуй, уже домашних) пчел гудит, копошась у своего дома — трещины в стене. Дом теперь полон меда. И лягушек, неизвестно как попадающих в комнаты. Они скачут как безумные, трудно поймать. Вот еще одна, худая и бледная. Поймана с трудом и водворена в среду обитания.
Темнеет. Какое молчание... Несмотря на гудение пчел, стрекотание сверчков, клепетание аистов, шелест листьев... Глухой мягкий стук. Упало яблоко с дерева. Вот еще одно, еще. «Смотри, как август падает с яблонь»... А ведь еще не жатва, еще не сентябрь...
Молчание. Будет еще два дня молчания, потому что два дня никого из людей рядом. Говорю с Домом. О том, что все книги, которые хочу написать, уже написаны — другими людьми и другими словами. О том, что хочется быть алмазом, а не кристаллом Сваровски, как теперь. О том, что человек может прожить жизнь без людей, но пройти свой путь без них не может... Дом молча сопереживает.
Закат. Смотрю с Закатной лавочки. В небесах — как обычно здесь — торжественно и чудно.
Костер для моих старых вещей и важных, памятных бумаг. Вдруг выпадают листочки со стихами. Читаю вслух. Кладу в огонь.
Привожу Дом в порядок. Открываю все окна настежь и впускаю ветер.
Здесь снятся удивительные сны. Проснувшись, хочется долго лежать и думать.
Как жаль, что времени так мало... Как хорошо, что времени так мало! Мгновения Настоящего не занимают много времени. Они ценны мимолетностью, стараешься не потерять ни одного. Они длятся потом внутри, в глубине души, целую вечность.