На днях разбирали небольшой текст из «Цитадели» Экзюпери (глава XXX). Текст очень сложный, как и вся «Цитадель», однако, хочу выделить один фрагмент, удивляющий своей парадоксальностью:
«Я понял: твёрдость и послушание — две стороны одной медали. «Твёрдый орешек» — говорим мы с одобрением об одном, «сама себе хозяйка» — о другой, — я обнял её, но она была далека от меня, словно яхта на морском горизонте, — их я и называю людьми: они не торгуются, не вступают в сделки, не подлаживаются, не идут на компромиссы, не предают себя из корысти, сладострастия, усталости, сердце их твёрже оливковой косточки. Я могу стереть их в порошок, но не выдавлю масла тайны, и я не позволю тирану или толпе властвовать над их алмазными сердцами, потому что именно такие люди и бывают по-настоящему послушны. Именно они бывают кроткими, дисциплинированными, почтительными, они способны на веру и на жертву, став покорными сыновьями глубинной мудрости, став хранителями добродетели...
А те, кого принято называть свободными, кто решает всё по-своему и всегда одинок от неумения слушать и слушаться, лишаются попутного ветра в парусах. Их вечное несогласие — бестолковый каприз, не более».
Мне показалось это хорошей темой для размышления о самом себе и своем подходе к жизни. Сейчас как будто в воздухе носится идея свободы как отрицание любого влияние извне, и любой «чужой» идеи, как угрозе собственной индивидуальности. Экзюпери даёт парадоксальную трактовку этих как бы противоречащих понятий: внутренняя твердость и послушание (от слова «слушать», как поясняет он позже). Думаю, в этом есть очень глубокий смысл. Они противоречивы до тех пор, пока я не осознаю их естественность для себя, т.е. пока не осознаю убеждения, составляющие мой внутренний стержень, и, с другой стороны, пока не осознаю своей «недостаточности», заставляющей меня искать учителя и учиться.
Если же я не принимаю единство двух этих качеств сознательно, отрицая, как правило, второе, это вовсе не означает, что у меня его не будет. То, что я не осознаю, проявляется бессознательно. И в итоге твердость становится упрямством и неадекватными амбициями, а послушание — столь же бессознательным следованием моде на идеи, расхожим ценностям и т.п.