Массовые миграции
Как и в каждый критический период истории — критический в смысле переломный — огромные массы людей перемещаются с места на место в поисках какого-то неопределенного «благополучия», которое не всегда сводится к благополучию экономическому.
Конечно, есть целые группы людей, которые бегут от нищеты, отсутствия работы и, соответственно, средств к существованию и преодолевают тысячи километров, пытаясь обрести некий воображаемый рай. Их целью обычно становятся более богатые и развитые страны. Прибыв в эти сказочные места, они надеются сразу же достичь соответствующего уровня жизни. Если к этому добавить непомерное количество рекламы, которая идеализирует действительность, то неудивительно, что это побуждает людей бежать от всего черного и серого, чтобы заполучить золотое и блестящее. К сожалению, реальность не совпадает с ожиданиями, и начинаются новые странствия.
Помимо тех, кто ищет лучших условий жизни, есть и другие, не менее отчаявшиеся, которые чувствуют себя отверженными из-за своей расовой или религиозной принадлежности, из-за своих идей; они колесят по земле, как парии, в поисках места, где могли бы почувствовать, что их если и не любят, то хотя бы уважают. Однако снова происходит одно и то же: терпимость — широко рекламируемый продукт, который трудно найти в реальном мире.
Так что бегство продолжается. Мир так широк... Неужели в нем нельзя найти уголок, где можно отдохнуть от этого путешествия, у которого нет пункта назначения?
Но не будем останавливаться на анализе этого массового бегства, характерного для нашего времени. Вместо этого вкратце рассмотрим другие формы бегства, которые затрагивают каждого человека в отдельности, но рано или поздно влияют на весь мир. Речь идет уже не о бегстве от нищеты или нетерпимости, а о бегстве от самого себя, о внутреннем замешательстве, которое проявляется не в коллективной миграции, а в пустоте, пронизывающей все общество.
Беженцы в Средиземном море на лодке
Бегство от общества
По мере того, как развиваются новые средства повышения благосостояния или системы координации людей в разных областях жизни, наблюдается интересный эффект, противоположный ожидаемому. Постепенно людей начинает тяготить такое количество предложений, не все из которых достоверны, и в конце концов они начинают относится к ним с подозрением и пытаются избежать, считая, что эти средства приносят больше обязательств, чем выгод.
Общество связывает, социальные отношения связывают, и люди, за исключением тех, кто живет только этими очевидными связями и видимым престижем, убегают и замыкаются в своем одиночестве. Убегают в семью, в дом, ищут прибежища в друзьях и товарищах, в небольших группках или, в самом худшем случае, погружаются в полное одиночество, чтобы избежать давления больших объединений. Иногда некоторые используют суматоху и минутное безумие массовых зрелищ, чтобы потом еще быстрей вновь скрыться в своей норе.
Люди убегают даже от простого диалога, потому что у них нет ни желания что-то узнавать, ни желания налаживать связи с теми, о ком они ничего не знают, ни желания с кем-то знакомиться. Недоверие к людям усугубляет это бегство от общества.
Одиночество в городе
Бегство от человеческих отношений
Хотя мы, несомненно, живем в век нарушения всех запретов и табу, когда налаживать отношения между людьми легче, чем когда бы то ни было, эти отношения становятся все более поверхностными и недолговечными. Узы дружбы и любви то и дело возникают, но так же быстро исчезают.
Да, бегство — это уход от обязательств, которые налагают подлинно человеческие отношения. Настоящая дружба требует верности, уважения, терпения, нежности... и многого другого, но не на день-два, а «на всю жизнь», если это выражение еще что-то значит. Настоящая любовь может вспыхнуть мгновенно, но именно сознательно взятые на себя обязательства помогают сохранять чувства, преодолевая время; такая любовь не знает скуки, постоянного раздражения, тоски и тревоги, желания перемен, другой любви, которая заменила бы прежнюю или просто придала бы жизни очарование новизны.
Человек не верит ни себе самому, ни другим; ему не хватает самоуважения — или он слишком эгоистичен и потому не верит, что другие могут обладать тем, чего ему не хватает. Поэтому он бежит от человеческих отношений и опускается до поверхностных и исключительно чувственных связей, которые его тоже не удовлетворяют.
В поисках утраченного смысла
Бегство в наркотики
Человек ищет разные способы бегства — от наркотиков до компьютеров, от добровольного заключения до самоубийства.
От чего он убегает? Возможно, он и сам не знает... Может быть, он бежит от своего одиночества, даже больше чем от одиночества — от пустоты, ничего не находя в себе самом, не видя путей, не имея сил построить что-то внутри себя.
Очень трудно быть одному, особенно при недостатке внутренней жизни, когда нет твердых убеждений и чувств, на которые можно опереться; когда нас убеждают, что не надо ни в чем быть убежденным, когда нам ежедневно внушают, что идеологии пагубны, что лучше не связывать себя никакими чувствами, что гораздо выгоднее, чтобы другие работали, в то время как кто-то наблюдает за ходом истории.
Тогда человек прибегает к наркотикам, чтобы забыть о том, что у него нет воспоминаний, чтобы создать идеальный, но искусственный мир, чтобы не противостоять проблемам и не искать решений, которые помогут нам идти по жизни с открытыми глазами. Боль не всегда так ужасна, как кажется; часто она учит больше, чем безразличие и отсутствие интереса к тому, что происходит; страдание очищает душу, если из него мы извлекаем здоровый опыт.
Как далеко могут завести наркотики? Чаще всего это просто более медленная смерть, чем моментальное самоубийство, являющееся полным отказом от всех усилий.
И даже техника в руках миллионов людей сегодня стала формой бегства: устанавливаются связи со всеми континентами, но при помощи экрана. Есть те, кто живет наблюдая за жизнью телевизионных персонажей, которых они любят или ненавидят; а есть и те, кто живет разговаривая, слушая, узнавая о жизни и о чудесах, которые происходят во всех уголках мира, при помощи компьютера. Средства связи, которые вроде бы должны помогать общаться, превратились в новый способ бегства от самого себя.
Может показаться, что забвение решит проблему...
Бегство от познания
Интересно отметить, что есть такие люди, которые стремятся больше узнать, чтобы добиться большего в жизни. Окопавшись в редутах из книг, исследований, публикаций в газетах и журналах, конкурсов на лучшее место работы, из бесконечных специализаций и повышений квалификации, они устремляются к желанной цели — эрудиции.
Мы говорим не о том, что познание негативно, вовсе нет. Оно становится негативным только тогда, когда превращается в бегство, способ заполнения внутренней пустоты, которая продолжает оставаться пустотой. Потому что как бы много человек ни учился, в конце концов он задает себе резонный вопрос: чему служит все то, что я изучил, — неужели лишь тому, чтобы я выглядел значительнее в глазах окружающих? Стал ли я сам лучше, вырос ли изнутри, научился ли я преодолевать препятствия, с которыми сталкиваюсь в жизни?
Со страниц нашего журнала, в других статьях и беседах мы всегда утверждали, что мудрецы всех времен были правы, вручая человеку замечательный инструмент — знание, знание истины, то есть умение жить, умение применять то, что он изучает, — и применять не только в лабораториях или офисах, умение находить тысячи ответов, которые скрыты в Природе. Но в наше время такого знания почти не существует. Его место узурпировали систематически упорядоченные знания, упражнения для развития интеллекта и тренировки ума — еще одна форма бегства.
Есть и обратная сторона вопроса — бегство от знания, пренебрежительное отношение к культуре и обучению в любой форме, к любой передаче опыта, ложная свобода жить лишь тем, что понимается без труда, если вообще понимается, давая волю страстям, как единственному способу выразить себя.
Бегство от Бога
Возможно, и старомодное, но присутствующее во всех цивилизациях понятие «Бог» (или «священное», «духовное», «вечное») занимает свое место в человеческом сознании. Почему старомодное? Конечно, это связано с бегством: очень легко отрицать те понятия, которые в конце концов заставляют человека встречаться с самим собой, задавать главные вопросы и искать ответы на них.
Отрицать божественное — значит убегать от него; недостаточно сказать, что Бога нет, чтобы он перестал существовать. Хотим мы того или нет, в этом отрицании содержится признание «чего-то» — великого, не поддающегося определению, священного — поскольку оно имеет отношение к самым глубинным корням того существа, которое, в силу самой своей природы, взывает к нам. Оно взывает к нам с требованием познавать самих себя, дотягиваться до самих себя, соприкасаться со своим Я, непознанным, неведомым, которое и есть мы сами.
При любом бегстве нужно оставить что-то позади, чтобы достичь места назначения. Куда надеются попасть те, кто бежит от божественного? Не думаю, что они бегут к его предполагаемой противоположности — к чему-то демоническому. Ни один человек, будучи в здравом уме, не ищет дьявола, чтобы «продать душу» и таким способом с легкостью получить выгоду. От божественного убегают, чтобы не стать лучше, а не для того, чтобы стать хуже; и прежде всего потому, что мы не знаем (или нас не научили), как стать лучше. И по той же причине мы принимаем Бога за один из тех обманов и фокусов, от которых и убегает человек.
Бегство от самого себя
Внутри каждого человека живет существо, которое не всегда себя проявляет; иногда — потому что мы не знаем о нем, иногда — потому что не догадываемся, как это сделать, а бывает, что не хотим, чтобы оно проявилось. Есть люди, которые предпочитают убегать от внутренней пустоты, лишь бы не встречаться с самим собой.
Из этой огромной трусости проистекает всё остальное. Мы не знаем себя, не принимаем себя, не нравимся себе, не признаем общения с самими собой; у нас нет воли преодолевать препятствия, хотя мы знаем, что можем это сделать; мы не хотим прилагать усилия, чтобы освободить несчастного заключенного в своей тюрьме пленника. К чему это приводит? Куда ведет бегство от самого себя? Говоря: «Я — это мое лицо, мое тело, мой голос, мои чувства», — куда мы придем? Что будет с этой ограниченной индивидуальностью, когда годы состарят наше физическое одеяние — тело? Это не избитые истины, нет. Прийти к себе истинному или убежать от того, что мы собой представляем, — это зависит от того, с чем мы себя отождествляем, где находится наше «я есмь».
К сожалению, по тем же самым скрытым причинам, которые заставляют переселяться презираемых, непонятых и гонимых бедностью, человек пускается во всякого рода странствия лишь бы избежать того, с чем ему суждено встретиться, если он не хочет быть осужденным на вечное бессмысленное блуждание.
Смелость в поиске и познании себя может стать источником множества других решений.
Если во всем мире люди перестанут убегать от самих себя, если они сумеют войти в свой внутренний мир — и не только войти, но и вдохнуть в него жизнь, — тогда, возможно, меньше станет нищих физически и морально, меньше станет голодных и гонимых. Тогда, пожалуй, люди обретут счастье и спокойствие, жить станет легче, люди начнут лучше понимать друг друга и появится настоящее братство.
А между тем, мы все еще живем в эпоху «великого бегства»... Но, может быть, гоняясь за чем-то несбыточным и убегая от неизбежного, пробуя то тут, то там, некоторые из нас замедлят шаг, остановятся, чтобы перевести дух, и обнаружат, что их страдания вовсе не уникальны и в них нет ничего особенного. Возможно, многие беглецы остановятся и поймут, что никакое чудовище за ними не гонится и никакой рай их не ожидает. Возможно, тогда засияет свет и они поймут, что просто шли по жизни с закрытыми глазами.
