Помните, с чего началось чудесное путешествие мальчика Тильтиля и его сестренки Митиль в «Синей птице» Мориса Метерлинка? Помните — горбатая, хромая, одноглазая старушонка, нос крючком, сразу видно: Фея, сердясь и ворча, что люди ослепли и не замечают этого, надевает на Тильтиля шапочку с алмазом, тот поворачивает камень — и бедная обстановка хижины внезапно преображается! Стены начинают сверкать, точно сложены из драгоценных камней, вода в кране поет тонким голосом и льет в раковину потоки изумрудов и жемчужин, веретено в углу прядет пряжу из дивных лучей света, старая колдунья становится прекрасной принцессой, а дети начинают видеть Души предметов... У них захватывает дух: все, к чему они давно привыкли и перестали замечать, благодаря алмазу, возвращающему зрение, открылось им вновь, в своем изначальном, забытом людьми облике...
Почти уже сто лет назад писатель, критик, литературовед Виктор Шкловский нашел такой же чудесный «алмаз» для читателей, точнее, дал ему название (потому что он существовал и раньше) — ввел в теорию литературы понятие остранение (от слова «странный»), которое после долгих поисков и размышлений рассматривал как «обостренное восприятие мира», «задержанное внимательное рассматривание» его. Как помочь читателю (а может, и заставить его) заметить то, что он привык не замечать? Как обратить его взгляд на то, что ему давно известно, и разбить автоматизм восприятия, читательский и человеческий?.. Художник отходит в сторону, ищет непривычную точку зрения, необычный ракурс, и знакомый предмет или заурядное событие, словно увиденные в первый раз, воспринимаются иначе, по-другому, не как всегда.
Прием остранения часто использовали Толстой и Чехов, Лесков, Зощенко, а Бертольд Брехт находил его не только в литературе, но и во всем современном искусстве. Джонатан Свифт не раз прибегал к нему, когда писал свой сатирический роман «Путешествие Гулливера». Так, попав в страну наделенных разумом лошадей, Гулливер, вынужденный очень конкретно описывать порядки, принятые в его обществе, снимает оболочку красивых фраз и традиционных оправданий с таких явлений, как война, классовые противоречия, политиканствоѕ Лишенные словесных «прикрас», эти темы возникают перед читателем во всей их неприглядности.
У Пушкина в «Капитанской дочке» есть, к примеру, комическое остранение дуэльных приемов фехтования, в результате чего идея самой дуэли предстает в неожиданном свете: «...проклятый мусье всему виноват, — говорит Гриневу Савельич: — он научил тебя тыкаться железными вертелами да притопывать, как будто тыканьем да топаньем убережешься от злого человека».
Остранение — это прием, инструмент, и каждый автор использует его по-своему, со своей цельюѕ Общее у них одно — стремление вернуть читателю способность внимательно разглядывать мир, исследовать, удивляться и размышлять.