Ох уж и тяжела дорога домой, особенно по сугробам. Снегу в лесу навалило, все тропинки засыпало, все деревья укутало. Ушастик, хоть и изрядно запыхался, но был все равно счастлив. Ведь в лапках у него уютно устроилась самая настоящая морковка. А знаете, как трудно достать морковку зимой? Очень трудно. Нужно идти на самую опушку леса к домику лесничего. Потом, трясясь от страха, пробираться мимо огромного пса, сделать маленький подкоп к кладовке, а там в темноте, только по запаху найти нужный мешок. Мешок с ароматной и сочной морковкой. Непростая была задача, но Ушастик справился и радостно скакал к своей норке.
Как удачно, что именно сегодня удалось раздобыть морковку, – думал Ушастик. Будет чем отпраздновать Рождество. Сколько всяких вкусностей можно будет сделать. И морковные котлетки с оладушками и, может, даже небольшой морковный тортик. Как замечательно! Ушастик аж зажмурился от удовольствия. А как обрадуется Пушистик. Он ведь так любит морковку!
Вот уже и поваленная сосна, а значит, совсем рядом, там за замершим ручейком уютная и теплая норка. Ушастик огляделся по сторонам, так на всякий случай, чтобы убедиться, что ни волк, ни лиса не следят за ним и можно спокойно запрыгнуть в свой маленький домик. Пушистик с важным видом что-то мастерил в уголочке. Наверное, готовит подарок для мня, радостно подумал Ушастик
– Смори, что я принес, – закричал Ушастик с самого порога, –настоящую морковку. Вот так пир мы устроим сегодня!
– Молодец, Ушастик! – радостно вскрикнул Пушистик, – Как я соскучился по сочной морковке!
– Да! Славный будет сегодня ужин.
Ушастик нежно поглядел на морковку и положил ее на свою кроватку, заботливо укрыв одеялком.
– Полежи пока здесь. У меня еще много дел сегодня.
Ушастик радостно выпрыгнул из норки. Оно и понятно. Дел действительно было много. Сперва непременно заскочить к бельчатам. Попросить у них сосновых шишечек. Ведь нужно украсить дом к Рождеству. Потом к сороке, – узнать последние новости и передать приветы троюродным братьям, что живут на другом конце леса. А еще нужно проверить крепкий ли лед на озере и можно ли уже устроить первое зимнее катание в этом году.
Все спорилось сегодня у Ушастика, ведь настроение было отличное, лапки быстрые, а лес ласковый. Какое чудесное Рождество в этом году! Когда неяркое зимнее солнышко уже начало прятаться за лесом, Ушастик поспешил домой. В животе урчало, но мысли о морковке были такими сладкими, что придавали сил.
Ушастик на всех парах влетел в норку. Пушистика в норке не было, наверное, еще скачет по тропинкам. Ушастик же первым делом бросился к своей кроватке, чтобы посмотреть на морковку. Он откинул одеялко и… о ужас! Морковки там не было. Ушастик проверил три раза, потом заглянул под кроватку, побежал к кастрюлям. Может, Пушистик уже начал готовить и морковка там?! Нет, ее нигде не было! Обокрали, – подумал Ушастик. Наверняка этот проныра Хомяк. Ух, я ему покажу! Ушастик уже стоял на пороге, решив не откладывая дело разобраться с Хомяком сейчас же. Но в эту минуту в норку зашел Пушистик. Он держал в лапках несколько орешков. Выпросил у знакомого бельчонка.
– Нас обокрали, – закричал Ушастик, – Морковки нет! Это наверняка Хомяк. Пойдем-ка треснем ему как следует.
Пушистик спокойно снял шапочку и варежки, положил орешки на стол и, развернувшись к Ушастику, сказал:
– Не волнуйся. Нас не обокрали. Я съел морковку.
– Как съел?! Не веря своим ушкам, прошептал Ушастик.
– Очень просто. Хрум-хрум, – и все.
Пушистик сделал довольную мордочку.
– Очень вкусно было, – добавил он, поглаживая животик.
От удивления и возмущения Ушастик не мог найти слов. Он просто стоял и смотрел на друга большими глазами. Наконец, он смог сказать, а точнее прокричать:
– Как ты мог? Ведь морковка была для праздничного ужина. Мы должны были ВМЕСТЕ ее съесть.
– Какой ты жадный, – надув щечки, сказал Пушистик. – Я был очень голодный. Как ты не понимаешь?
– Нет, я не понимаю. Как тебе не стыдно? Стоишь тут как ни в чем не бывало, еще и меня жадным называешь!
– И нисколечко не стыдно. Это тебе должно быть стыдно, что пожалел морковку. Еще друг называется.
Больше Ушастик выдержать не мог. Он пулей вылетел из норки и поскакал вперед, не разбирая пути. Только доскакав до овражка, он остановился, перевел дыхание и сел на маленький, засыпанный снегом пенечек.
Как он мог! Я притащил морковку. Я рисковал своей жизнью. Притащил, между прочим, для нас двоих, а не съел ее сам под кустом. А он! Нет, он еще хуже, чем вор. Вор хоть понимает, что он вор. А этот! Стоит, улыбаясь и еще говорит, что я плохой друг. Я!
Ушастик задыхался от возмущения и обиды. Колючий мороз пробирался к нему под белую шубку, но он этого не замечал. Слишком много было мыслей в голове.
Ушастик начал вспоминать все случаи, когда Пушистик вел себя некрасиво, не по-товарищески. Да, было дело. Столкнул меня с горки, – я так кубарем и покатился. Больно было, а он стоит себя хохочет. И еще помню, как он отправился на праздник к бельчатам, а меня даже не позвал. Разве друзья так поступают! А еще…
Через полчаса раздумий, Ушастик окончательно убедился, что Пушистик самый плохой заяц на свете, самый злой и неблагодарный! Да к тому же испортил ему, Ушастику, все Рождество.
Сгущалась ночь. Тут Ушастик заметил, что очень сильно замерз. Лапки почти не слушались.
Ну вот и хорошо, подумал он. Окоченею и умру прямо тут. И когда мое бедное тельце найдут на следующий день и принесут Пушистику, тот наконец поймет, каким злым зайцем он был. Поймет и горько расплачется, и кинется просить у меня прощения, но будет уже поздно.
Тучки разбегались и на небе стали появилась маленькие точечки далеких звезд.
Ушастик посмотрел на небо. И куда-то в вышину тихо прошептал: «Ненавижу Пушистика и тебя, противная ночь, тоже ненавижу!»
Становилось совсем уж зябко. Ушастик медленно побрел домой. Зайдя в норку, он увидел Пушистика, который лежал на своей кроватке, отвернувшись к стенке. Ушастик подошел к очагу, где теплились несколько раскаленных углей, вытянул лапки и, немного отогревшись, залез на свою кроватку и, укрывшись с головой одеялом, закрыл глаза. Но он не просто лежал, он внимательно прислушивался. Он ждал… ждал, что Пушистик вот-вот встанет со своей кроватки, подойдет к нему и попросит прощения за свое ужасное поведение. Ушастик, конечно, великодушно его простит, ведь он хороший зайчик, он-то умеет быть настоящим другом. Но в норке было тихо, лишь изредка со стороны Пушистика раздавалось приглушенное кряхтение.
Ушастик не мог заснуть. Ведь он так сильно злился на Пушистика. Особенно злился на то, что тот спокойно себе сопит на своей кроватке, как ни в чем не бывало. Наутро же, – решил Ушастик, – попрыгаю
к своим троюродным братьям на другой конец леса и буду жить с ними. Пусть этот злюка живет тут один!
Под одеялом стало слишком жарко. Пушистик распахнулся и стал смотреть в маленькое окошечко над дверью.
А там в окошечке, виднелась яркая звездочка. Она действительно была очень яркой, настоящей – Рождественской.
Красивая… – подумал Ушастик. Вот и Рождество. Хорошее время, а мне из-за этого так называемого друга совсем не весело. Ужастик зажмурился. И так ему было горько, что от отчаянья он начал повторять про себя быстрой скороговоркой: Звездочка, помоги! Звездочка, помоги! Звездочка, помоги! Он шептал так без останова несколько минут. Затем отрыл глаза. Ничего не изменилась. Все таже сонная норка, все тот же он Ушастик и тот же Пушистик. Но тут ему в голову пришла странная мысль: Я маленький, очень маленький и самый обычный зайчик, а Рождество оно такое большое, а Звезда такая волшебная. Если я чего-то не могу, то они точно могут. Ушастик тихонько встал со своей кроватки, вышел на середину комнаты. Еще раз зажмурился: Звездочка, помоги! Потом подошел поближе к Пушистику, и сказал, тихо, но уверено: «Пойдем смотреть на Рождественскую звезду»
Пушистик тут же обернулся, может даже он и не спал.
– Пойдем, – прошептал он.
Зайчики вышли за порог дома и устроились на скамеечке у входа
в норку. Поначалу они сели как можно дальше друг от друга. Но через несколько мгновений Пушистик подвинулся поближе и протянул Ушастику вязанные рукавчики.
– Держи, а то лапки замерзнут.
Ушастик взял рукавички. Он смотрел на далекую звездочку, в глазах у него искрились маленькие слезинки.
– С Рождеством, – сказал Ушастик.
– С Рождеством, – отозвался Пушистик.
