Осенью в московском доме-музее А.Н. Скрябина без ярких афиш и громкой рекламы прошла выставка картин Микалоюса Чюрлёниса. Талант художника он удивительным образом сочетал в себе с талантом композитора и поэта. И взяв в свои союзники музыку, краски и слова, создал образы, которые до сих пор волнуют воображение.
Он родился в 1875 году в маленькой литовской деревушке в семье церковного органиста и, конечно, с детства полюбил музыку, а талант и трудолюбие помогли ему получить высшее музыкальное образование в Лейпцигской консерватории. Перед молодым человеком открывалось спокойное, обеспеченное будущее: ему предлагали стать директором музыкальной школы, а затем и преподавателем в консерватории.
Но Микалоюс отказывается от заманчивых предложений и на пороге своего 30-летия поступает... в недавно основанную Варшавскую школу изящных искусств, которую ее студенты и профессора любовно называли академией. И это была не прихоть: неожиданное осознание своего предназначения побудило Чюрлёниса так круто изменить течение своей жизни. «К живописи у меня еще большая тяга, чем прежде, я должен стать художником, — пишет он брату. — Одновременно я буду продолжать заниматься музыкой и займусь еще другими делами. Хватило бы только здоровья, а я бы все шел и шел вперед!»
И в 1906 году на выставке Варшавской школы, которая состоялась в Петербурге, картины Чюрлёниса поразили многих: «Нельзя ни в коем случае обойти молчанием длинной серии фантастических пастелей Чурляниса. Его музыкальностью и объясняется отчасти его мистическое, туманное творчество. Видишь сразу перед собой художника, привыкшего грезить звуками. Даже теперь, на заре своей деятельности, он совершенно самобытен, никому не подражает, прокладывая собственную дорогу. Это пантеист чистейшей воды». Фантастические картины, которые были выставлены в Петербурге, сейчас известны как цикл «Сотворение мира». Сам Чюрлёнис писал о нем так: «Последний цикл не окончен; я думаю работать над ним всю жизнь... Это сотворение мира, но не нашего, библейского, а какого-то другого — фантастического. Мне хочется создать цикл по меньшей мере из ста картин, не знаю, сделаю ли». И наверное, эта его мечта сбылась, ведь почти 200 картин, которые художник написал за свою короткую жизнь, а также музыкальные произведения и лирические наброски, по сути, рассказывают об одном — о сотворении мира.
Мир Чюрлёниса — это мир прекрасный, чистый и непосредственный, все части которого соразмерны, созвучны друг другу. «Вселенная представляется мне большой симфонией; люди — как ноты», — писал художник. В гармоническом единстве соединяются у него живопись и музыка, музыка и поэзия, когда он пишет картины-фуги, картины-прелюды, живописные сонаты и симфонии, музыкальные симфонические поэмы. В его творчестве воплотилась давнишняя мечта о синтезе искусств.
Чюрлёнисом восхищались, но тех, кто его действительно понимал, было немного. Первыми большого мастера в нем увидели члены кружка А. Бенуа, будущие мирискусники. «Умение заглянуть в бесконечность пространства и в глубь веков делали Чюрлёниса художником чрезвычайно широким и глубоким, далеко шагнувшим за узкий круг национального искусства», — отмечал М.В. Добужинский.
Мир Чюрлёниса символичен. Внешняя наивность и фантастичность его сюжетов скрывает глубокие тайны бытия. О картинах Чюрлёниса трудно говорить, их надо рассматривать, над ними нужно размышлять — и тогда в, казалось бы, хаотическом нагромождении красок и предметов откроется гармония и сокровенный смысл, невыразимый словами. И необычные музыкальные картины уведут в волшебную, зачарованную страну, лежащую где-то за пределами времени и пространства, куда художник поднимался на крыльях воображения.
Чюрлёнис опередил свое время. Вестник далекой Страны мечты, он явился, чтобы пробудить в сердцах стремление к поиску, жажду крыльев и высокого-высокого полета.
Дополнительно:
Творческая биография Чюрлёниса очень коротка: первые уроки рисования он начал брать в 27 лет, в 32 уже выставил свои первые работы. А через три года его не стало.
«Он интуитивно предвидел приход новой космической эры. Он понял, что изменится взгляд человека на его собственную планету и на чужие планеты в бесконечных просторах Вселенной. Нет другого художника, который бы так реально, так осязаемо чувствовал романтику космоса». (Э. Межелайтис)
Любовь — это восход солнца, полдень
долгий и жаркий, вечер тихий и
чудный. А родина его тоска.
Любовь — это старая песенка.
Любовь — это качели радуги,
подвешенные на белых облаках.
Любовь — это мгновение блеска
всех солнц и всех звезд.
Любовь — это мост из чистого золота
через реку жизни, разделяющую
берега «добра и зла».
Любовь — это крепкие белые крылья.
Любовь — это старый сосновый лес
в жаркий полдень, это отдых в лесу
под убаюкивающий шум сосен.
Любовь — это дорога к солнцу,
вымощенная острыми жемчужными
раковинами, по которым ты должен
идти босиком.
М.К. Чюрлёнис
Помнишь ли ты море, черный закат?
...Слышишь, как шумят волны?
И играют, и поют. Помнишь?
А большие волны помнишь?.. Помнишь,
какой шар света ты принесла
мне тогда, когда я еще не знал тебя?
Говори со мной, говори много, часто,
как говорила еще до нашей встречи.
И всегда держи в своих ладонях
этот великий огонь...
М.К. Чюрлёнис
В 1907 году Чюрлёнис познакомился с 22-летней Софией Кимантайте. Она изучала филологию в университете Кракова и писала стихи, прозу, драматические произведения на литовском языке. София стала его музой-вдохновительницей, возлюбленной и женой. «А ты знаешь, кто такая Зосе? — писал Чюрлёнис. — Та, о которой я столько мечтал и которую искал на своем пути. Она похожа на весну, на море, на солнце».
...Помни, что исполнятся все наши
желания, все мечты. Счастье с нами,
а если судьба слегка мешает и стесняет,
то уж такая у нее привычка...
Я вижу, как горят твои светлые глаза,
как мысль твоя летит метеором,
и, ощущая бескрайнюю радость,
свято, твердо верю, что серость, жалкая
проза никогда не проникнут в наш
Дом. Ты будешь оберегать наш Алтарь,
ты, чудесная моя Жрица! Вся наша
жизнь сгорит на жертвеннике Вечного
и Всемогущего искусства. И скажи —
разве не мы самые счастливые люди на свете?
М.К. Чюрлёнис
Я полечу в очень далекие миры,
в края вечной красоты, солнца и сказки,
фантазии, в зачарованную страну,
самую прекрасную на земле. И буду
долго, долго смотреть на все,
чтоб ты обо всем прочитала в моих глазах...
М.К. Чюрлёнис